голубой... бокал - возможно, это - эвфемизм, обозначающий само озеро (ср.: “... пред нами простиралась голубая чаша Байкала”). В этом случае слово “разбит” следует понимать, как “испорчен”, “сделан негодным к употреблению”, то есть (применительно к озеру) - “загрязнён”.
Существуют и другие толкования данной строки. Так, в “голубом бокале” многие комментаторы склонны видеть Грааль - “Небесную Чашу” (а, согласно таррагонскому мистику Лакмуду Зун’айду, и буквально голубую, поскольку она “... предстала перед нами, вся осыпанная сияющей бирюзой”). Кстати, ранние маньеристы (перенявшие у сиенской школы - за спиной Высокого Возрождения - способность “видеть невидимое”) при изображении “Тайной вечери” решали центральный в композиции сосуд (“первопотир”) в холодных (то есть голубоватых) тонах. Поздние маньеристы, впрочем, от этого постепенно отошли. Но причём здесь Байкал?
